Размышления на второй неделе Великого поста

«Нет, есть во мне прекрасное, но стыдно
Его признать перед самим собой,
Перед людьми ж — подавно: с их обидной
Душа не примирится похвалой.

И вот — живу, чудесный образ мой
Скрыв под личиной низкой и ехидной:
Взгляни, мой друг: по травке золотой
Ползет паук с отметкой крестовидной

Пред ним ребенок спрячется за мать,
И ты сама спешишь его согнать
Рукой брезгливой с шейки розоватой.

И он бежит от гнева твоего,
Стыдясь себя, не ведая того,
Что значит знак спины его мохнатой.

Нет, ты не прав, я не собой пленен.
Что доброго в наемнике усталом?
Своим чудесным, божеским началом,
Смотря в себя, я сладко потрясен.

С этого стихотворения Владислава Ходасевича хотелось бы начать разговор о человеке и его божественном происхождении и предназначении. Каждый человек, знакомый с Библией знает, что человек сотворен по образу и подобию Божию. Именно об этом «божеском начале», скрытом под личиной «низкой и ехидной» и говорит поэт в своем стихотворении.

Святитель Григорий Палама, чья память совершается во второе воскресение Великого поста, ясно учит об изначальной предрасположенности человека к обо́жению, о его божественном происхождении. В самой природе человека существует основа для его обожения, в него вдунуто божественное дыхание, что и позволило Святителю Григорию Богослову назвать человека «частицею Божества». Значит, предназначение человека — вечная жизнь с Богом. И даже грехопадение прародителей, хоть и наделило нас «личиной низкой и ехидной», не закрывает для человека путь к обо́жению благодаря искуплению, совершенному Господом Иисусом Христом. Об этом говорят слова Святителя Афанасия Великого: «Бог вочеловечился, чтобы человек обожился». Однако, каждый человек порою задается вопросом: если так высоко предназначение человека, если происхождение его божественно, а значит и ответственность чрезвычайно велика, откуда столько зла в человеке? Да, мы знаем, что через грехопадение вошли в мир грех и смерть, но масштабы злодеяний, совершенных человеком на земле, заставляют задуматься: можно ли еще верить в человека?

В 20-м веке человечество пережило две мировых войны, два страшных тоталитарных режима, геноцид армян в Турции, холокост, множество меньших по масштабу войн и межэтнических конфликтов, впервые было применено атомное оружие. Потрясает количество жертв и величина человеческого горя и страданий, причиненных человеком человеку. Основной вопрос, возникающий в связи с этим: кто эти люди, творящие злодеяния, кто палачи? Философ и писательница Ханна Арендт в своей книге «Банальность зла: Эйхман в Иерусалиме» описывает свои наблюдения во время судебного процесса над Адольфом Эйхманом, нацистским преступником, ответственным за «окончательное решение» еврейского вопроса в Германии и оккупированных странах. Арендт утверждает, что люди, подобные Эйхману, не являются исключениями, монстрами, или садистами. Иногда мы думаем, что люди, совершающие злодеяния, отличаются от остальных представителей рода человеческого. Нет, говорит Арендт, Эйхмана и иже с ним нужно воспринимать в их самой обычной заурядности. Больше всего поражает в отчете Арендт то, что Эйхман казался абсолютно нормальным и совершенно обычным человеком: «Полдюжины психиатров признали его нормальным». Более того, один из психиатров, обследовавших Эйхмана, признал: «его психологический склад в целом, его отношение к жене и детям, матери и отцу, братьям, сестрам, друзьям «не просто нормально: хорошо бы все так к ним относились». Надо помнить, что речь идет о человеке, виновном в гибели миллионов людей. Арендт делает вывод: «проблема с Эйхманом заключалась именно в том, что таких как он было много, и многие не были ни извращенцами, ни садистами — они были и есть ужасно и ужасающе нормальные». Идею, что злодеяния могут совершать «обычные люди» выдвинул в своей книге «Совершенно обычные мужчины» историк Кристофер Браунинг. Он описал хронику систематического уничтожения евреев в польских деревнях, которые совершали солдаты сто первого резервного полицейского батальона, отправленного в Польшу из Гамбурга. Эти немолодые отцы семейств, представители рабочего класса, весьма среднего достатка, расстреляли тысячи безоружных людей — мужчин, женщин, детей и стариков — и организовали депортацию в концлагеря тысяч других. В своей книге Браунинг утверждает, что солдаты были совершенно обычными людьми. Греческий психолог Мика Харитос-Фатурос провела всестороннее исследование солдат, участвовавших в пытках во время правления военной хунты в Греции (1967-1974). Она пришла к выводу, что мучителями не рождаются, но становятся в процессе обучения. Кто может стать мучителем и безжалостно пытать других людей? «Это может сделать сын каждого из нас», — пишет она.

Так же как грех и зло присуще каждому человеку, в той же степени каждому присуще и добро и героизм. Стремление к добру и правде заложено в природе человека. Психологи считают, что в некоторых обстоятельствах возникают мощные ситуационные силы (такие как групповое давление, наличие примера для подражания и так далее), которые побуждают человека действовать импульсивно. То есть, принятие решения, выбор добра или зла может быть и неосознанным. Однако, мне, как человеку верующему, ближе взгляд Серафима Саровского, который сказал, что погибающего грешника от праведника отличает только одно — решимость. Да, решимость действовать вопреки групповому давлению, плохих примеров, окриков власть предержащих, в конце концов вопреки страху за собственную жизнь. В романе Василия Гроссмана «Жизнь и судьба» описан эпизод, когда героиня романа военврач Софья Осиповна, еврейка по национальности, попадает в плен. В вагоне поезда, в котором пленных везли в концлагерь, к ней прибился мальчик лет шести, Давид. По прибытии в лагерь, охрана приказала выйти из строя врачам. Софья Осиповна знала, что в этом ее спасение: врачей не отправят сразу в газовую камеру — они нужны для работы. Но она не оставила Давида одного и осталась в общем строю. Она не могла его спасти, и вместе с ним вошла в газовую камеру, но до последнего мгновения согревала его теплом своего сердца.

Вот такая странная арифметика — два вместо одного. Она лучшего всего показывает, что движущей силой человеческих поступков является совесть. В человеческой душе существует одновременно два полюса — добро и зло. Эту двойственность природы человека пытается осмыслить Достоевский в романе «Братья Карамазовы» в беседе Дмитрия и Алеши. Дмитрий Карамазов читает стихотворение, которое заканчивается словами:

«Насекомым — сладострастие…
Ангел — Богу предстоит»

«Я, брат, это самое насекомое и есть. И все мы, Карамазовы, такие же, и в тебе ангеле, это насекомое живет и в крови твоей бури родит. Слишком много загадок угнетает человека на земле. Разгадывай, как знаешь. Перенести я притом не могу, что иной, высший даже сердцем человек и с умом высоким, начинает с идеала Мадонны, а кончает идеалом содомским. Еще страшнее, кто уже с идеалом содомским в душе не отрицает и идеала Мадонны. Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил.» Да, слишком широк человек, и каждый из нас может стать или героем или злодеем. Только сам человек своей свободной волей выбирает путь жизни или путь смерти. Как сказал Александр Солженицын: «Линия, разделяющая добро и зло, проходит через каждое человеческое сердце — и через все человеческие сердца.»

Вспоминая сегодня Святителя Григория Паламу, и говоря о том Фаворском свете, который нисходит на тех, кто подвигом и смирением приблизился к Богу, необходимо помнить о том, что путь этот постепенный, и не все на этом пути достигнут духовных вершин. Первая задача человека на земле: ни при каких условиях, даже под давлением внешних сил и обстоятельств человек не должен стать зверем и служить злу. Затем, как сказал писатель Василий Гроссман: «Каждый день, каждый час, из года в год нужно вести борьбу за свое право быть человеком, быть добрым и чистым. И в этой борьбе не должно быть ни гордости, ни тщеславия, одно лишь смирение.» А вершиной этого пути является то, о чем говорит Апостол Павел, что человеку нужно вырасти «в меру полного возраста Христова» (Еф. 4.13)

протоиерей Андрей Клоков